THEY ARE:
— Вы придете на вечернюю молитву? Агнес улыбается практически всегда. Агнес даже по меркам Эшфилда считается странной – пасет ягнят на лугу окраины Эшфилда, курит, все время улыбается, лжет, изворачивается и, кажется, не обращает ни на что внимания. Словно все это, происходящее сумасбродное, мимо – и её не касается. Водой святой с ладоней смывается - каплей не оставляя. Что ж, пусть так считают и ошибаются. Именно так распускаются слухи в этом маленьком городке – и за монашкой, помимо горечи можжевельника тянется шлейф чужих домыслов. Народная молва не гласит, а приговаривает ту к легкому помешательству ума. Пусть, так легче работать – если спрятать что-то на видном месте. Тогда еще не монашка – а девочка – беспомощно жмется к ногам старшего брата, пока родители шумно ругаются. Дверь распахивается, а её за руку мать ведет в никуда. Благими намерениями вымощена дорога в Ад, не так ли, мама? Точнее, в город неподалеку от Эшфилда. Матери хватает ума не тащить ребенка туда, где рано или поздно разверзнется геена огненная. Ведь как известно, хочешь рассмешить Бога - расскажи ему о своих планах. Там матери ею заниматься некогда, нянек-бабушек нет – и Агнес мгновенно попадает в интернат с религиозным уклоном и круглосуточным проживанием. Практически как гостиница, но на одну звезду в гугл-картах. Там быстро входит во вкус, не ломается, но притворяется послушной многочисленным правилам, окружающих ее и таких же несчастных детей. На летние каникулы ее забирает отец – и как бы невзначай, интересуется планами матери, на что Агнес пожимает плечами. Источник информации с нее так себе – мать редко с ней чем-то делится, а видятся они – еще реже. Впрочем, все равно чаще, чем с отцом. После выпуска приносит монашеский обет и облекается в столь притягательную ей черную рясу – и столь же скоропостижно отрекается от чина, когда ей, как и матери в свое время, предлагают работу в Архиве. Агнес колеблется для приличия некоторое время, но соглашается (терять ей уже нечего) и становится среди коллег сестрой Августиной. С братом её роднит присутствие одного из родителей и объединяет годами долгая, упорная и временами весьма нежная, даже трогательная переписка письмами, так старомодно и красиво – вскоре перекочевавшая в сообщения в мессенджерах. В последнем сообщении брату Агнес упоминает о том, что усыновила местных детей в Эшфилде – и связь обрывается. Брат, кстати, не так уж и прост – и спустя года (какой он тормоз!) все-таки приезжает на ее розыски после похорон отца. Не просто брат, а святой отец под прикрытием Архива. Впрочем, Эшфилд его впечатляет настолько, что он быстро становится охотником. Не все в Архиве рады такому переводу, в том числе и Агнес – ведь именно это обстоятельство в прошлом погубило такую дружную семью. Святой отец – нет, брат, – попрекает. Так и живет, в общем, наслаждаясь своей игрой в семью после или во время работы. Вы ничего не поняли? Поздравляю, я тоже, давайте разбираться вместе:
Сигил Фаре Дан расположен над грудью, чтобы не забывать никогда какому божеству она принадлежит.
Для создания щита - Августина помещает фигуру того, кого хочет защитить в свои ладони, и буквально вылепливает вокруг него. А также может очертить круг вокруг себя самой и остальных союзников. Нечисти и сущностям данная способность откровенно не нравится, она их ослепляет и отпугивает, как и людей со сверхъестественными способностями, что может дать преимущество в бою. Дополнительно:
|
Отредактировано August (2024-06-24 18:16:45)
- Подпись автора
Let me leave my soul to burn and I'll be breathing it in
