[щелчок диктофона]
Вы знаете, я никогда не верила в сверхъестественное. Полагала, что всякая паранормальщина – байки для бездельников и скучающих домохозяек. Но после всего произошедшего я не имею морального права закрывать глаза и отворачиваться от правды. Потусторонние явления существуют. И я хочу изучить их настолько, насколько это вообще возможно – чтобы чем-то управлять, ты в первую очередь должен это понимать.
Моя семья приехала в этот город из Франкфурта. Отец основал здесь свою клинику и вплотную занялся медицинской практикой, вполне успешно, стоит заметить. Как единственная дочь, я чуть ли не с рождения понимала, что продолжу семейное дело. В школе я осваивала естественные и точные науки быстрее, чем мои сверстники. Хотя здесь нужно сделать уточнение: я их именно что осваивала. Остальные в моем классе только и делали, что валяли дурака, срывали уроки и бесновались, как стая диких обезьян. Впрочем, это их проблемы, если они не хотели уместить в свои бестолковые головы хоть немного полезных знаний.
После школы я сдала экзамен в медицинский университет и поступила на хирургический. Примерно с тех пор за мной укрепилась репутация так называемого «гения». Хотя я всего лишь работала немного упорней, чем другие студенты, и, в отличие от некоторых, не напивалась до такой степени, чтоб на следующее утро не вспомнить, с какой стороны браться за скальпель. К тому же я знала, зачем именно учусь и что делаю.
Выпустившись с отличием, я получила сразу несколько предложений работы от местных медицинских центров, но отклонила их все, потому что уже знала, что буду работать вместе с отцом в его клинике. Все шло своим чередом несколько лет подряд, пока к нам не привезли одного необычного пациента.
Сказать, что он выглядел странно – значит ничего не сказать. Его тело было чудовищно деформировано, кожу покрывали бугристые образования, а конечности напоминали что угодно, но не нормальные человеческие руки и ноги. И, насколько помню, из его спины росла недоразвитая третья рука. Он умер на больничной койке, не приходя в сознание. Тогда я еще не знала, что делать с такими пациентами.
При нем была книга в твердом переплете неприятного темно-красного цвета. Судя по сорванному наполовину корешку, это издание принадлежало какой-то библиотеке, но невозможно было разобрать, какой именно. На переплете было вытиснено название «Преображение», сама книга была на латыни. К сожалению, я понимала латынь. У меня не было времени читать эту книгу полностью, я пробежалась взглядом всего по паре страниц, но и этого хватило, чтоб мое тело начало медленно и неумолимо меняться.
Все началось с левой руки, которой я держала книгу. На следующий день на ней начали появляться образования, похожие на те, что были у вчерашнего пациента. Я подумала, что заразилась от него какой-то неизвестной болезнью. Наверно, я должна была испытывать страх, но чувствовала только исследовательский азарт. Это не так уж и просто, обнаружить какое-то совершенно новое заболевание в наше время.
По мере того, как заболевание прогрессировало, я изучала на себе симптомы, включающие в себя жгучую боль в руке, головные боли, нарастающую раздражительность. Также мне было интересно, почему из всех людей, контактировавших с больным, заразилась только я. Я была уверена, что мое состояние – следствие заражения, и даже не встревожилась, когда обнаружила ту самую книгу у отца на столе.
Сейчас я до сих пор не могу простить себе это. Если бы я знала... Это был вполне обычный день: мы сидели в кабинете отца, я просматривала результаты биопсии, он читал эту проклятую книгу. И вдруг он закричал. Он вскочил с места и выронил книгу, а его тело начало как-то неестественно раздуваться и выкручиваться. Я быстро среагировала и вызвала помощь, но все равно было уже поздно. Он умер в течение нескольких минут.
Тогда я и начала что-то подозревать. Когда тело отца увезли, я решила провести эксперимент. Наблюдая за собственной рукой, я прочитала несколько предложений из книги, и моя рука начала видоизменяться на глазах, словно мутируя в какую-то монструозную форму. Мои нервы были на пределе. Смерть отца, чертова книга, накатывающее волнами безумие… Хотите знать, что было дальше?
Я взяла хирургическую пилу. И я отрезала себе руку. Я словно не управляла своим телом, все, что мне хотелось – избавиться от чужеродного придатка, в который превратилась моя рука. Меня не волновало, что будет дальше. Я не помню, как меня нашли и спасли, но если я сейчас тут перед вами, значит это было быстро и профессионально.
Когда я пришла в себя, я обнаружила одну важную вещь. Видите ли, ткани вокруг руки не были затронуты. Прошла неделя, другая, но никаких изменений не проявилось. Поспособствовала ли этому ампутация руки или что-то еще, но мутация прекратилась. Хотела бы я, чтоб излечение нашлось не такой ценой.
После имплантации металлического протеза, выписки и курсов реабилитации я уже нигде не смогла найти эту книгу. Я до сих пор не знаю, куда она пропала. Но если бы я снова ее обнаружила, я бы ее сожгла. С тех пор я вплотную заинтересовалась всей этой паранормальщиной и рыла информацию повсюду, но не нашла ничего интересного. Будто мне все это привиделось. Но я знала, что нет. Мой отец умер на моих глазах. Моя отрезанная рука – свидетельство столкновения с непознанным. Я не сумасшедшая. Это единственное, в чем я была уверена на сто процентов.
Однако на некоторое время мне пришлось переключиться на более важные дела. После кончины отца клиника отошла мне, и я должна была перенять управление больницей со всей этой бумажной волокитой и прочей бюрократией. А через несколько месяцев со мной связался человек из Архива. Он спросил, хочу ли я знать больше о том, что произошло с моим отцом и со мной? И что я могла ответить? Конечно же, я согласилась.
И вот я здесь. Я уверена, что ко всем этим потусторонним явлениям можно найти научный подход и исследовать, как физику. Просто единицы измерения, величины и материи здесь немного отличаются. И если приложить немного упорства, то, возможно, мы даже найдем управу на всю эту скверну из другого мира.
Это все, что вы хотели от меня узнать? Тогда выключайте свой агрегат.
[щелчок диктофона]
