THEY ARE:
Уильям Спрингер

shirou ogami — bna: brand new animal
25 лет (05.04)
✻
архивариус
✻
студент
✻
принадлежит к архиву

ONCE UPON A TIME:
Свое детство Билли ощущает, как тишину захолустного городка в пару тысяч жителей. Как запах моря и свежей рыбы, как морозный ветер, как шорох волн в кильватере рыбацкой лодочки. Как пение китов. В детстве он характеризовал все это как “скуку смертную”, ему так хотелось сбежать туда, где больше жизни и где больше денег. Сейчас он скучает по крошечному Сьюарду, по его спокойствию и по отцу тоже очень скучает. Но якорей, способных притянуть Билли обратно, больше не осталось — мать покинула семью, когда ему было пять, не оставив ни записки, ни намека, почему она решилась на побег, и с тех пор никто так и не смог ее найти, а лодка отца-рыбака спустя еще шесть лет попала в шторм. Вот и остаются ему только воспоминания да несколько старых фотографий.

Когда судно отца выловили из Тихого океана, выяснилось, что у Билли есть бабушка, проживающая в Эшфилде. Ей и передали опеку. Сейчас Билли думает, лучше бы в приют попал. Старуха оказалась сварлива, брюзжала ежечасно и никогда не была довольна внуком. Ко всему прочему у нее проявились первые признаки деменции уже спустя пару лет после переезда Билли. Жизнь с бабушкой он вспоминает, как беспробудный кошмар. Неудивительно, что мальчишка замкнулся и растерял всех немногочисленных приятелей из новой школы. Ему выпало, помимо учебы, заниматься бытом и подрабатывать, так как на бабушкино пособие прожить вдвоем было практически нереально. Впрочем, его и до этого нельзя было назвать особо компанейским. Чего действительно было жаль, так это времени на уроки — грызть гранит науки ему действительно нравилось. Поздними вечерами Билли мечтал о поступлении в колледж, о крепкой карьере и, куда уж без этого, хороших деньгах. Тут же его обрывали прагматичный голос внутри, убеждающий, что это все нереально для него, и дребезжащий старческий голос снаружи.

Билли привык довольствоваться малым. Билли привык считать, что впереди ничего хорошего его не ждет. Билли привык к тому, что почти ничего не чувствует. Билли почти ко всему привык.

Однако привыкнуть к состоянию бабушки, которое со временем становилось все хуже, было не в пример сложнее. Последний учебный год в школе Билли и вовсе старается не вспоминать. Она нуждалась в постоянном надзоре, иначе могла навредить себе или окружающим, однако старшеклассник едва ли мог должный уход обеспечить. Билли приходилось запирать бабушку в ее комнате, предварительно убрав оттуда все мало-мальски опасносные предметы, когда отправлялся на занятия или подработки. Несколько раз она не узнавала его, однажды даже напала, когда требование покинуть ее дом не выполнилось.

Билли испытал облегчение таких невероятных масштабов, когда в очередной вечер после работы обнаружил ее бездыханной, что едва не заплакал. И только потом ужаснулся, что собрался плакать не от горя и потери. Результаты вскрытия показали сердечный приступ. Билли только единожды подумал, что это странно, у бабки ведь не было проблем с сердцем. Но очень быстро решил, что с него достаточно. Он счастливо сбросил с себя бетонные плиты ответственности за жизнь по сути чужого для него человека. Оглядываясь назад, Билли не может сказать, что в те времена испытывал острую тоску. Все было серо, безрадостно-обреченно, как-то вакуумно. Он немного грустил о загубленном среднем балле и более чем посредственном аттестате, изредка сокрушался о колледже, невозможности получить стипендию или заплатить за учебу, но все это было словно подернуто пушистой плесенью. В то же время он с облегчением обнаруживал гораздо больше свободного после работы времени и чуть потяжелевший кошелек. Билли предсказывал себе несколько десятилетий низкоквалифицированного труда и алкоголизм лет в сорок, но это не мотивировало его кардинально менять собственную жизнь.

Хорошо, что пророк из Билли оказался никакой — через месяц после выпускного ему предложили вступить в Архив. И Билли согласился, терять-то ему особо было нечего.

Билли не знает, благословение Божества его изменило или это изначально сидело в нем, придавленное до поры тяготами жизни. С уверенностью он может сказать только одно — жизнь резко сменила курс. На место отупелого безразличия пришла агрессия, и она, в свою очередь, наконец вылепила внутреннюю опору. Билли проснулся, почувствовал вкус жизни, наконец чего-то захотел, обнаружил в себе силы не просто бороться, но вгрызаться в горло трудностям и проблемам.

По мере того, как спорились архивные дела, Билли с энтузиазмом брался за новые. Спустя год работы в Архиве он решил посвятить свободное время тому, о чем мечтал давно — пошел в университет. В качестве вольного слушателя пока. А еще через пару лет откладывания сбережений, сумел поступить на юридический факультет. Так как покидать Архив он не собирался в обозримом будущем, учебу можно было назвать лишь хобби, но с каким же азартом Билли в него погружался, воображая себя в будущем крутым криминалистом.

И вот когда все вроде бы наладилось и устаканилось, Билли получает электронное письмо якобы от матери.

WHAT CAN'T I DO:
Сигил Каа’Хирна на внутренней стороне правой голени, дает Билли две способности:

Дух волка — у Билли звериные обоняние и слух, нечеловеческие рефлексы, он гораздо лучше обычного человека видит в темноте и очень вынослив.
Обличье волка — раз в сутки ненадолго Билли может превратится в гигантского полярного волка (где-то полтора метра в холке). При этом у него не рвется одежда и не ломаются-перекручиваются внутренности, он словно натягивает шкуру зверя из мистического измерения и в него же ее сбрасывает. Одежда и предметы из карманов остаются при нем, полученные раны и усталость дублируются с одной формы на другую.

Помимо этого Билли отменно готовит, может в мелкий бытовой ремонт, быстро обучается и имеет отличную память. Таскает с собой пистолет новичка.

JUST ONE MORE LITTLE THING:
Относительно недавно получил в постоянное пользование хороший смартфон и пк. Последние года три открывает для себя мир интернета и видеоигр.
Его боится домашняя живность.
Социальные навыки очень прихрамывают, но Билли так-то не злой.