Оливия уезжала из Эшфилда налегке. С собой она не взяла ничего, кроме телефона, документов и денег. Полицейская академия предоставляет комнату в общежитии, комплект служебной и спортивной одежды и небольшую стипендию. Возможно, пару раз придётся посидеть в прачечной завёрнутой лишь в полотенце, пока одежда стирается, но это того стоит. Это шанс покинуть город. Ни на секунду с момента рождения Оливию не покидало гнетущее параноидальное чувство, что находиться в городе опасно. Однажды она зайдёт не в тот переулок, и её схватит пара рук, может быть, она неаккуратно наступит на люк, школьный автобус окажется совсем не школьным автобусом и поедет он совсем не в школу, но результат всегда один - она исчезнет и её никогда больше не найдут. Перед тем как окончательно покинуть город, Оливия просит водителя остановиться перед выездным знаком. Она показывает средний палец знаку и самому городу. "Счастливо оставаться, неудачники. Я сюда больше не вернусь".

Никакой любви к профессии полицейского она не испытывала, но если не брать в расчёт теоретической части, которая состояла из 6-недельной пытки PowerPoint'ом, это оказалось не так уж и плохо и совсем не тяжело. У неё никогда не было проблем со здоровьем, и на тренировках она показывала результаты сильно выше среднего. Начальство её любило, потому что, как и положено прилежному курсанту, она прилежно исполняла приказы командиров (при условии, что нельзя было забить), и сама проблем не искала. С соседками по комнате она гуляла по магазинам и ходила в кафе, где тратила свою скромную стипендию. С парнями с блока она любила играть в баскетбол и ездить за город. Больше всего ей нравилось ездить на пляж и плавать по вечерам в сторону садящегося солнца. Ей вообще нравится тёмное время. При всём её активном образе жизни, для неё было нормально поспать 4-5 часов, а на утро быть свежей.

Единственная проблема — пару раз комнату громили. Первый раз, что с замком что-то не так, Оливия поняла, когда пошла делать копию, а мастер хмыкнул и отказал, потому что "отмычки он не делает, в хозяйственном выше набор есть". Ключ выглядел очень странно, но она не догадывалась, что это отмычка. Сначала Оливии показалось, что это прикольно, ведь отмычкой можно открывать много дверей, и она даже похвасталась об этом в блоке. О том, что любой человек с 2-3$ может купить ключ от её комнаты, ей в голову не приходило. На следующей неделе, пока они были на занятиях, кто-то вскрыл дверь и разгромил их комнату. Ну ладно, пошли купили новый замок. Один из парней в блоке, до поступления работавший слесарем и даже периодически ломавший велосипедные замки на спор, согласился поставить замок. Но на следующий день ситуация повторилась: замок сломали и раскидали нижнее бельё по блоку. Оливия решила, что в третий раз это точно не повторится, и тщательно расспросила парня, в чём проблема замков, почему их так легко ломают, какой лучше поставить. Смотря на то, как легко парень устанавливает новый замок, у неё в голове проскользнула мысль, от которой она заржала. На следующий день она соврала, что у неё болит голова, и прокосила занятия, вместо этого тихо села на кровать и стала ждать. Как она и ожидала, скоро кто-то начал вскрывать замок. Мешать она не стала, чтобы он не успел убежать. В принципе она уже понимала, что вскрывал замок тот же, кто и ставил.

Нафига? Человек же не может быть настолько тупым, чтобы рисковать вылетом из академии ради пакости? Как оказалось, "Он не может быть настолько тупым" - очень нереалистичный аргумент. От парня она потребовала, чтобы он вернул деньги за сломанные замки и научил её саму взламывать. Естественно, если хочет остаться в полицейской академии.

Работа патрульного имела мало общего с тем, чем занимался Шерлок Холмс. 99% работы - это обычная "бадяга": глупые люди глупо делают плохие вещи, из-за чего потом попадаются. Они нажираются и шумят, дерутся друг с другом, лезут в чужие машины, угрожают кассирам. Суть - тренировать надо не "дедуктивный метод", а ноги с кулаками.

Как-то так получилось, что из-за того, что Оливия тратила почти всю стипендию, у неё не хватило денег на аренду квартиры. Первое время её пустили пожить бывшие соседки, потом она купила дешёвую машину-развалюху. В машине можно было спать, пока не пришли зимние месяцы и стало слишком холодно. Она решила периодически ночевать в участке, притворяясь, что она просто заработалась. Ей казалось, что очень ловко это придумала, и никто об этом не догадывается. Пока однажды не услышала от одного из коллег: "Бомжиха, тебе не надоело ночевать тут?". Ответ был таким же дипломатичным: "Почему бы тебе не заночевать тут? Ёбырю твоей жены тоже надоело, что ты на него всё время пялишься.". Это была долгая смена, и между собой патрульные постоянно разговаривали грубо. Можно даже сказать, что это было в какой-то степени нормой. Короче, это была просто шутка. Оливия не ожидала, что доля правды в её шутке достаточна, чтобы спровоцировать драку. Когда начальник узнал, что произошло... Работу она не потеряла, но больше не нужно было притворяться, что она спит в участке из-за того, что заработалась. Расписание её смен так перекосило, что ей часто приходилось работать по ночам, перерывы между сменами были максимально неудобными, бумажные отчёты, всякая любая дополнительная работа... Если что-то можно было поручить ей — поручали ей.

Оливии хотелось доказать, что она способна преодолеть любые трудности, и она никогда не жаловалась. Она извинялась, чтобы доказать, что она способна признавать свои ошибки. На четвёртый год, видя, как люди, выпустившиеся в один с ней год, получили по паре повышений, а её даже в бар не приглашали, она поняла, что всё это никому не интересно, и перевелась в другой участок. Про себя она решила, что больше не будет тратить деньги впустую и будет вести себя вежливо со всеми.

Работа на новом месте пошла значительно легче и без конфликтов. Оливии хотелось больше денег, больше работать головой, поэтому она решила доучиться и стать детективом. Учиться и параллельно работать было тяжело, и спала она всё ещё мало, но она успешно сдала все экзамены. К сожалению, работа детектива мало отличалась от работы обычного патрульного. Да, платили больше, просто это всё ещё проблемы с глупыми людьми, но другого рода. Теперь глупый человек сжигал свой магазинчик ради страховки, а параллельно с ним ещё сгорали прилегающие дома. Задача же Оливии заключалась в том, чтобы достать достаточно доказательств того очевидного факта, что из-за плохой проводки магазинчик не мог загореться сразу в восьми местах и сгореть меньше чем за час.

В отделении она познакомилась со своей тогда ещё будущей, ныне бывшей девушкой, Анной. Девушка жаловалась на шумных соседей. Дежурный тщетно пытался объяснить, что соседи шумели в дневное время, а значит закон не нарушали, Анну это мало интересовало. У девушки была твёрдая уверенность, что если она чего-то заслуживает, то мир ей это должен дать. Надо просто докопаться до нужного человека и пилить его достаточно долго. Оливии это всё вообще никак не касалось. Ей просто стало жалко эту маленькую, хрупкую девушку, которая была вынуждена работать до поздней ночи и не смогла в субботу, воскресенье доспать упущенное. Оливия решила поехать, поговорить с соседями. Опыт подсказывал ей, что у людей, весело проводящих время, часто бывает что-то, что они не хотели бы показывать полиции, а значит есть поле для переговоров. В машине они разговорились. Анна работала куратором в музее, организовывала выставки современного искусства, любила культуру Японии, ходила на кендо. В общем, по интересам всё мимо. Но энтузиазм, с которым девушка обо всём этом рассказывала, о том, как хочет привлечь людей к искусству, Оливию привлекал. Оливия вообще крайне нежный человек и как раз нашла себе человека, который бы принял на себя её материнский инстинкт. Она с лёгкостью соглашалась после двенадцатичасовой смены привезти из города какой-то арт-объект, а потом ещё на своей спине дотащить до музея и собрать. Притворялась, что вся эта культурная мишура ей не безразлична. Согласилась ходить на кендо и придумывала достоверную версию, почему из всей группы только вот эти полтора метра она поколотить не может. Просто чтобы ей сделать приятно. Кроме того, Анна не человек из её круга. Оливия никогда не говорила о работе, а Анна никогда не спрашивала.

Это важно, потому что в последнее время Оливия всё больше и больше уставала от работы, находила её утомительной, однообразной и скучной. Настоящие авгиевы конюшни: сколько ни работай, завтра с утра всё начинается с начала. Возможно, из-за этого она часто замечала, что чувствует себя в участке сонной.

Самым громким делом, над которым ей приходилось работать, была поимка маньяка-похитителя. Орудовал он за городом, похищая велосипедистов, бегунов и всяких туристов. О его существовании долго бы не догадались, если бы он не выбрасывал куски трупов в реку, откуда их течением выносило на городской пляж. К сожалению, полиция понятия не имела, как его ловить. Удалось определить территорию, где маньяк может жить, предположили, что скорее всего он передвигался на белом грязном минивэне, но и всего-то. Никакого даже примерного списка подозреваемых не было. Так бы и тянулось, но когда ребёнка поймали, показывающим одноклассникам отрезанное ухо за 3$ или скины в фортнайте, мэр потребовал от полиции разобраться с делом за неделю. Поэтому офицеры просто патрулировали территорию у города: гуляли, кормили комаров, надеялись на удачу.

Удача «улыбнулась» Оливии с её напарником. Они заметили, что один фургон как-то подозрительно долго и бесцельно стоял на одном месте, поэтому они решили проследить за ним до дома. Они постучали, чтобы получше опросить жильца. Никого. Когда напарник дотронулся до ручки двери, его ударило током так сильно, что он упал на крыльцо. К металлической ручке явно был подсоединён какой-то прибор. В окно Оливия увидела, как подозреваемый куда-то бежит. Она посчитала, что он ищет ружьё. Посчитав, что нужно его опередить, девушка разбила окно и залезла в дом. Но стоило ей ступить на пол, как её встретила ещё одна ловушка. Тонкие доски провалились под её ногами, а её правый ботинок пробили гвозди, забитые под полом. Маньяк забежал в кухню и полоснул её ножом по лицу, после чего был застрелен.

Из-за удара Оливия потеряла правый глаз, но её уверяли, что на службу это не повлияет, а за поимку маньяка ей даже досталась медаль лично из рук мэра. Пока она оставалась в больнице и лечила ногу с глазами, Анна ни на секунду не отходила от её кровати. Абсолютно никакой нужды в этом не было, но что может быть приятнее заботы любимого человека?

Оливии быстро наскучил больничный. Холодная атмосфера больницы вгоняла её в сон. Несмотря на то, что она почти всё время спала, она всё равно чувствовала себя усталой. Даже после 8 часов сна, она могла с трудом подняться с кровати, доползти до столовой, выпить чаю, а потом лечь на кровать и проспать ещё столько же. Чувство усталости никуда не уходило. Иногда ей было трудно понять, видит ли она сон или реальность. Врачи на её жалобы не обращали внимания, поэтому она решила выписаться до окончания больничного.

Совсем не для того, чтобы выйти на работу. Работа для неё стала местом, где она зарабатывает деньги и не более. Зачем спешить на работу? Бумажная работа от неё никуда не убежит. Вместо этого она купила квартиру и начала ремонт. Оливия хотела, чтобы Анна переехала к ней жить, значит, её новая квартира должна была быть такой, чтобы Анне понравилось. Пожалуй, это было бы не так трудно, если бы не разница во вкусах. Оливию устроили бы вещи из Икеи, а Анна была эстеткой, которая могла читать лекции о гардеробах XVIII века. Можно было бы просто спросить, но Оливия решила, что если она хочет жить вместе с Анной, то должна хорошо понимать её характер. Она изучала интерьерные журналы и Pinterest, следила за тем, как обставлены комнаты её друзей Анны, и моталась по блошиным рынкам, а затем ещё ремонтировала все эти «гардеробы в стиле раннего георгианства». В то же время Анна предложила ей взять отпуск и поехать с ней в Японию, чтобы вместе получить разряд по кендо. Оливия с радостью согласилась. Странно, что хотя она чувствовала себя гораздо лучше, чем в больнице, но сонливость полностью никуда не ушла. Однажды она даже отрубалась на какой-то экскурсии прямо в автобусе. В остальном же вся поездка прошла отлично. От квартиры Анна оказалась в восторге и согласилась переехать.

После поездки она получила письмо из Эшфилда. В нем говорилось о смерти отца и о том, что надо вернуться. Этого она точно делать не станет. Как бы это бесчувственно ни звучало, трудно переживать о человеке, которого не видела уже более десяти лет. Юристы могут разобраться, что делать с наследством в виде дома без неё. И всё равно она чувствовала, что это только начало её неприятностей. Что-то злое о ней вспомнило.

На работе она получила повышение. Теперь уже не её гоняли, а она гоняла других. Её первое задание было организация охраны демонстрации. Неприятное дело: сколько ни продумывай, всё равно что-то пойдёт не так. Исключения не произошло. Когда она заметила бегущих в сторону демонстрантов группу людей с закрытыми масками лицами и битами в руках, останавливать их уже было поздно. Она видела, как парень в чёрной спортивной куртке, синих джинсах и мартинсах засадил нож в живот какому-то студенту и пустился наутек. Она побежала за ним. После непродолжительной, но утомительной погони, они оказались на мосту. Он думал, что ушёл, и остановился перевести дыхание. Она крикнула ему лечь на землю и положить руки за спину. Он проигнорировал и побежал. На мосту не было никаких гражданских, и она выстрелила в него.

Она может поклясться, что стреляла в убийцу. Чёрная спортивная куртка, синие джинсы, мартинсы - всё сходилось. Почему, когда она подошла, он был одет совершенно в другое? Почему это вдруг оказался совершенно другой человек? Почему он не послушал её команды, а решил бежать? Оливия, несмотря на состояние шока, идеально оказала ему первую помощь. Услышав звуки проезжающей скорой, выпрыгнула на дорогу и остановила машину. Когда он оказался на хирургическом столе, через 20 минут он умер. Оливия не помнит, как добралась домой.

Анна весь вечер пыталась её утешать, как могла, и говорила, что это ничего не изменит, что она её не бросит. Оливия принимала её утешения и мешала кофе с энергетиками, лишь бы оттолкнуть ненавистный сон. Утром она не нашла ни единой вещи Анны в квартире. Как будто её тут никогда и не было. Видимо, разобралась, что случилось.

Вид квартиры стал для неё невыносим. Она не могла представить, что в их квартире, которую она создала для них двоих, кто-то когда-нибудь будет жить, наслаждаться друг другом. А это точно будет кто-то другой, потому что никаких «их» больше не существует. Целый час она методично уничтожала всё, что есть в квартире: разбивала шкафы, рвала обои, била зеркала, резала кресла и диваны. И ей ни капли не стало легче. Если бы в квартире было миллион комнат, то каждую комнату она бы уничтожала с такой же холодной ненавистью. Пока соседи, испугавшиеся шума, не вызвали полицию, которая так любезно доставила Оливию на работу.

Оказалось, что момент убийства попал на случайные камеры, и утром она уже была на нескольких местных телеканалах. Оливия подписывала все документы, которые ей давал начальник, даже не читая, и так всё понятно: увольнение, сдайте оружие, не покидайте место жительство до завершения судебной проверки. Ей даже было жалко бывших коллег. Им за это тоже обязательно перепадёт.

Всё время, пока шло судебное разбирательство, она безвылазно сидела дома, чтобы лишний раз не наткнуться на журналистов, которые и так дежурили днём и ночью у её дома. Она отключила дверной звонок и смотрела телевизор, пила, курила, но главным образом спала. Спала целыми днями. Деньги у неё ещё оставались, так что работу можно было не искать. Да и всё равно ни один человек в городе убийцу не возьмёт.

Второй раз в полицейском участке она оказалась, когда пьяная заснула в постели с непотушенной сигаретой. Ненависть у некоторых бывших коллег начала сменяться жалостью. Один из бывших офицеров предложил ей пересидеть год тихо, а потом он будет открывать своё охранное агентство и найдёт там ей местечко. Оливии такой вариант понравился, но она была сильно пьяна, ей всё казалось отличной идеей. Осталось найти, где пересидеть. Офицер предложил вернуться в родной город, Эшфилд. Оливия чётко помнит, что произнесла «Нет» и потеряла сознание. Видимо, не услышали, потому что офицер приказал довезти её до вокзала и запихнуть в ближайший автобус до Эшфилда.

С возвращением, неудачница! Очнулась вечером на вокзале, любезно переложенная на скамейку, прикрытая старой курткой. Спасибо, большое.

Слава богу, продать дом ещё не успели. Находился он за городом, на улице было темно. Пора было начать идти. Вообще ей нравилось гулять по природе, особенно вечером. Она была уверена, что сможет вскрыть дверь, но этого не понадобилось. Дверь была выбита, все стены были исписаны непонятными рунами, на полу лежала раскрытая пустая шкатулка. Очевидно, что её содержимое и было целью грабителей.

В следующие несколько дней Оливия поставила забор вокруг участка, а на нём повесила табличку «Частная собственность. В нарушителей будут стрелять». Журналистов и зевак отпугнуло. Единственные, с кем она общалась, — это пожилая парочка, живущая в доме напротив. Она периодически помогала им по хозяйству, в качестве благодарности они помогли найти ей работу на складе. Никуда больше её бы не приняли. Она пробовала немного подрабатывать частным детективом и даже получила пару заказов, но прожить на это вряд ли можно было бы. В целом она пытается наладить жизнь: бросила пить, почти перестала курить, начала принимать душ и стирать одежду. Всё ещё непонятно, что делать с сонливостью.

Оливия поставила перед собой целью разобраться, что же было украдено из шкатулки. Она обошла ломбарды, осматривала новинки и прикидывала, могли ли они поместиться в шкатулку, так показывала её экспертам по антиквариату, расспрашивала, что там могли хранить, но ничего не помогало. В конечном счёте она пришла к выводу, что для разгадки ей необходимо расшифровать символы, что для неё оказалось тяжело. Хорошо, что времени много. Она всё обязательно расшифрует и со всем разберётся.